«Тайный ключ к Сутре-сердцу Праджня-парамиты», «Хання сингё: хикэн», — последнее из крупных сочинений Ку:кай, завершенное около 834 г., когда он почти безвыездно жил на горе Ко:я. Начало работы над текстом относят к 818 г. Тогда, во время морового поветрия, при дворе решено было обратиться к «Сутре-сердцу» как одному из самых сильных чудотворных текстов. Переписчиком сутры стал сам государь Сага, а толкователем — Ку:кай. Шестнадцать лет спустя он записал это свое толкование или продиктовал кому-то из учеников.

«Сутра-сердце великой праджня-парамиты», «Мака хання харамицута сингё:», санскр. «Маха праджня-парамита хридая-сутра», — один из самых известных и самых коротких текстов буддийского канона, он насчитывает всего 260 иероглифов. Ее переводили и толковали в разных странах буддийского мира.

В сутре перечисляются те средства познания, которым не доступна «мудрость, выводящая за пределы» (праджня-парамита). При этом опровергаются не мнения обычных людей, а важнейшие положения раннего буддийского учения. Прежде всего, речь идет о дхармах и их совокупностях — «скандхах»: они именуются «пустыми», ку:. «Пусты» также и двенадцать звеньев причинно-следственной зависимости, и даже «четыре благородные истины» — о страдании, причинах страдания, об освобождении и о пути к освобождению. Все они относительны с точки зрения просветленного сознания, которым обладают бодхисаттвы, сумевшие выявить высшую мудрость «в собственном сердце». Согласно сутре, всякое учение, в котором путь к достижению цели и сама эта цель различаются, остается «пустым», недостаточным. Мудрость как таковая не может быть изложена словами, ее выражением служит лишь завершающее сутру «заклятие», дхарани: «ГАТЕ-ГАТЕ-ПАРАГАТЕ-ПАРАСАМГАТЕ-БОДХИ-СВАГА». Его условный перевод, предложенный А.Е. Торчиновым, таков: «О, переводящая за пределы, переводящая за пределы, уводящая за пределы пределов, уводящая за пределы пределов беспредельного, пробуждение, славься!» [Буддизм 1993а, 9].

«Пустота» в «Сутре-сердце» и вообще в учении праджня-парамиты — термин определяющий, а не определяемый. Многие явления и понятия именуются «пустыми», но что такое сама «пустота», сказать невозможно. Как указывает Э. Конзе [Конзе 1958, 80], здесь сходятся несколько различных употребления этого слова:

   1) «пустое» как «кажущееся», «мнимое»;

   2) «пустое» как «относительное», верное лишь отчасти, в определенном контексте;

   3) «пустое» как «суетное», всё то, от чего освобождается сознание, когда движется к просветлению;

   4) «пустое» как «опустошенное», очищенное от всего лишнего — таково само просветленное сознание.

Важнейшей мыслью сутры считается утверждение: «плоть — то же, что пустота, пустота — то же, что плоть», сики соку дзэ ку:, ку: соку дзэ сики. Слово сики/иро, тоже многозначно, мы лишь условно переводим его как «плоть» . Кроме того, это «цвет», окраска, и отсюда — внешний облик, красота, а также «цветение», рост, желание, страсть. Это же слово считается переводом санскритского «рупа» — «форма», «тело», все, что воспринимается чувствами.

В «Тайном ключе» у Ку:кай словосочетание «Праджня-парамита», Хання-харамитта, указывает одновременно и на совокупность текстов, и на учение, которое в них содержится, и на бодхисаттву, в чьем образе эти тексты воплощены. Бодхисаттву по имени Праджня-парамита почитают в женском облике, как «Мать просветления», Какубо. Исключительная краткость «Сутры-сердца» — одно из свойств, говорящих о ее ценности: необычно малые размеры в этом смысле столь же подходят для чудесного предмета, как и необычно огромные. Закономерно, что в сутре особенно выделяется дхарани как еще более краткое и емкое выражение смысла всего текста.

Отношение к учению праджня-парамиты в «тайной» традиции двойственно. С одной стороны, оно считается безусловно «явным» и соотносится с махаянским «путем бодхисаттв», менее совершенным, чем «путь будды». С другой — это важнейший источник самого «тайного учения». Восхваление сутры в «Тайном ключе» выявляет связи между отдельными частями ее текста и различными школами внутри буддийской общины. Особое совершенство каждого фрагмента сутры состоит в том, что при его посредстве мудрость будды одним из возможных способов выявляется в тех или иных людях. Каждый такой способ соответствует определенному уровню «способностей» людей и воплощается в одном из бодхисаттв. Бодхисаттва здесь — это тот, кто достиг просветления, услышав и «внезапно» поняв одно из положений учения. Точно указано, при каких словах сутры «пробудились» Самантабхадра, Манджушри, Майтрейя и Авалокитешвара. После этого каждый из них стал покровителем и помощником тех людей, кому наиболее близко именно такое изложение просветляющего учения. Несамоценное, вспомогательное значение любого словесного выражения подчеркивается тем, что в сутре они почти все представляют собой отрицательные суждения (см. ниже).

Открывается «Тайный ключ» величанием «Закона будды». Этот отрывок можно считать кратким изложением учения об «исконной просветленности», хонгаку, каждого живого существа:

«Закон будды не пребывает вдали. Он внутри, в сердце, он ближе всего. Истинная сущность — не вовне: можно ли стремиться к ней, отказываясь от собственного тела? Если же заблуждение и просветление пребывают во мне самом, то тогда обратиться сердцем к одному из них уже и значит — достичь одного или другого. Если прояснение и помрачение не зависят от других, тогда предаться должному упражнению — это и значит внезапно обрести свидетельство просветления».

Позже это учение заняло главное место в японской буддийской мысли.

Большая часть толкования посвящена членению сутры на разделы и подразделы. Ниже мы приводим текст «Сутры-сердца» в виде таблицы, где показано, какие части сутры соответствуют каким школам.

В качестве основной схемы, по которой положения сутры отождествляются с отдельными школами, берется список пяти величаний просветления будды — нерожденного, невыразимого, непомраченного, необусловленного и пустого . В «Сутре-сердце», по Ку:кай, «нерожденности» соответствует мысль о тождестве «пустоты» и «плоти», а также учение школы Кэгон о всеобщем единстве, или «отсутствии препятствий», мугэ. Оно воплощено в бодхисаттве Фугэн (Самантабхадре). «Невыразимости» соответствует познание истины через отрицание (что соотносится со школой Санрон), и обозначение будды как «отклоняющего суетные речи». Его просветление воплощает бодхисаттва Мондзю (Манджушри) с мечом, «отсекающим заблуждения». «Непомраченность» связывается с отказом от всевозможных определений видимого мира — в пользу «истинного облика всех дхарм», о котором учит школа Хоссо:. Эта сторона просветления будды воплощена в бодхисаттве Мироку (Майтрейе). Он понимается еще и как носитель «великого сострадания», отличительного признака Хоссо: как первой махаянской школы в отличие от хинаянских. «Необусловленность» предполагает отрицание двенадцати звеньев причинно-следственной зависимости и «четырех благородных истин». Эту сторону просветления будды воплощают «слушатели голоса» и «подвижники-одиночки». Показательна столь высокая оценка сторонников хинаяны — они в схеме Ку:кай занимают место в том же ряду, что и бодхисаттвы. Наконец, «пустоте» как главному свойству природы будды соответствует отказ от различения «обретающего и обретаемого», деятеля и итога его действия. Такова, по Ку:кай, главная мысль «Лотосовой сутры» и школы Тэндай, она воплощается в бодхисаттве Каннон (Авалокитешваре).

Просветление самого будды Махавайрочаны соотносится со школой Сингон, прямо не названной в этой части толкования.

Наличие ложных мнений в сознании того или иного разряда живых существ говорит об им одним присущем способе скрытого присутствия в их сознании просветления будды. Таким образом, изучать многообразные школьные учения по сути означает продвигаться к пониманию самого просветления.

Далее в «Тайном ключе» вводится еще несколько схем классификации школ. Завершающее сутру «заклятие» тоже делится на части сообразно частям буддийской общины: «вести» свойственно сторонникам хинаяны, «выводить за пределы» — бодхисаттвам махаяны, «выводить за пределы пределов» способны мантры, известные последователям «тайного учения», и наконец, «прославляют» будду приверженцы всех этих направлений.

Стихи, завершающие этот раздел, отсылают к учению о «становлении буддой в этом теле»:

«Истинные слова не мыслимы и не выразимы,

Если созерцать и произносить их —

они прекращают неведение.

<…>

Иди, иди — и достигнешь совершенного покоя.

Проходи, проходи — и дойдешь до истока и начала.

Три мира* подобны постоялому двору,

Единое сердце — исконному жилищу.»

* Три уровня буддийской космологии: мир желаний, мир плоти и бесплотный мир.

Заключительный раздел «Тайного ключа» занимают ответы на вопросы о том, как могут «тайные» мантры содержаться в «явных» сутрах, и в чем тогда особенность «тайных» текстов. Ку:кай еще раз указывает на единство «тайного» и «явного» путей, на цельность учения о просветлении. «Сутра-сердце» в качестве предмета «тайного» толкования оказывается по существу выбранной лишь в качестве примера. Разбирая устройство текста, выделяя в нем определенное число частей и соотнося их с различными схемами классификации — например, с перечнем свойств будды и со списком школ — можно на материале отдельного текста отождествить учение с буддой и общиной.